Уходящий 2021 год ознаменовался мощным сырьевым ралли, которое охватило почти все сферы. По прогнозам аналитиков, в 2021 году средняя цена нефти будет составлять 65,68 доллара за баррель — это на 60% выше показателей прошлого года. Газ и электричество в Европе для промышленных предприятий, по подсчетам Евростата, подорожали на 51,4 и 26,4% год к году из-за дефицита в газовых подземных хранилищах. Менее заметная история: уголь на главном сейчас по значимости китайском рынке подорожал на 260% с начала года.
Поражают воображение цены не только на топливо. На многолетних ценовых пиках или вблизи них находятся медь и алюминий, магний, литий и даже уран — причем последние подорожали в два–пять раз осенью этого года.
Но 2022 год обещает стать еще более суровым к мировой экономике и в конечном счете к потребителям по всему миру.
Глобальная причина сырьевого ралли — рост спроса на сырье из-за резких попыток мировых экономик восстановиться после пандемии, а также желание инвесторов защититься от инфляции, вызванной гигантскими финансовыми вливаниями.
«Отличительной особенностью текущей ситуации является то, что она имеет неэкономические причины», — говорит Александр Фиранчук, старший научный сотрудник Международной лаборатории исследований внешней торговли Института прикладных экономических исследований (ИПЭИ) РАНХиГС. Ведь дело не в восстановлении спроса — спрос, особенно с учетом масштабов программ его поддержки, если и снижался в 2020 году, то лишь в результате административных мер по борьбе с коронавирусом, поясняет г-н Фиранчук. А вот на стороне производства возник целый ряд трудностей, в том числе не связанных с антиковидными мерами. Например, Китай так рьяно взялся за снижение выбросов, что сократил производство металлов, а ведь это ключевой рынок для металлургов по всему миру. К этому добавилась перегруженность мировой транспортной инфраструктуры, что привело к увеличению затрат и сроков транспортировки товаров, резюмирует Фиранчук.
В 2021 году в полный рост проявился еще один очень важный фактор, который может стать причиной зарождения нового сырьевого суперцикла, — курс на сокращение выбросов и декарбонизацию. Политика «зеленой» трансформации может иметь неожиданные последствия для мировой экономики: падение спроса на сырье сменяется снижением предложения (ведь от угля, например, мир будет отказываться — а значит, зачем вкладываться в его добычу?). В свою очередь, недостаток инвестиций в производство и добычу сырья и энергии приводит к существенному росту цен на все сырьевые товары, а ускоренная декарбонизация за счет электрификации и возобновляемых источников энергии увеличивает расходы компаний, говорит генеральный директор компании «Перамо Инвест» Ольга Мещерякова.
Наконец, население бедных стран Азии и Африки растет так быстро, что ему требуется все больше ресурсов — в первую очередь, конечно, продовольствия, а во вторую — электроэнергии. Мировой спрос на электроэнергию после падения примерно на один процент в 2020 году вырастет почти на пять процентов в 2021-м и на четыре процента в 2022-м, согласно прогнозу Международного энергетического агентства. И большая часть увеличения спроса на электроэнергию будет приходиться на Азиатско-Тихоокеанский регион, в первую очередь на Китай и Индию.
«Таким образом, по иронии судьбы именно сырьевые товары имеют наилучшие шансы на получение долгосрочной избыточной прибыли благодаря политике “зеленой” трансформации», — подчеркивает Мещерякова. От сочетания этих факторов в моменте выигрывают сырьевые страны. В основном это государства с развивающейся экономикой — Россия, Бразилия, Чили, страны ОПЕК.
Неопределившаяся нефть
У цен на нефть и газ в этом году разные катализаторы. В первой половине года котировки нефти двигались на фоне растущего спроса, который превзошел самые оптимистические ожидания. В третьем квартале на ценах сказались новости о падении добычи из-за урагана Ида в США, а также скачок цен на газ в Европе. При этом общемировой объем добычи к настоящему моменту существенно вырос, в основном за счет действий стран ОПЕК+, а также восстановления производства в США. Как следствие, последние несколько недель цены снижаются, а в последние дни находятся ниже отметки 70 долларов за баррель. Появление нового штамма коронавируса может привести к новой волне локдаунов и падению спроса на нефть в краткосрочной перспективе — в первом квартале 2022 года, считают в СКБ-банке.
«Если же пессимистический сценарий не материализуется, то благодаря дальнейшему восстановлению спроса мы, вероятно, увидим продолжение ценового ралли на рынке. Ведь в какой-то момент имеющиеся добывающие мощности будут полностью исчерпаны, и на рынке возникнет структурный дефицит. Однако мы не ожидаем этого раньше 2023 года», — говорят в аналитическом департаменте инвестбанка «Синара».
По прогнозам «Атона», напротив, у рынка нефти есть шанс в 2022 стать профицитным, убрав «нервозность» и ценовое давление на котировки.
«Мы ожидаем, что на рынке в целом сохранится баланс с возможностью умеренного профицита в 2022 году, который должен охладить цены — из-за связанных с COVID шоков спроса или повышения предложения, например в случае роспуска стратегических запасов. Мы прогнозируем, что средняя спотовая цена Brent составит 75 долларов за баррель. Объем предложения нефти также должен увеличиться примерно на шесть миллионов баррелей в сутки ввиду снижения ограничений на добычу в рамках соглашения ОПЕК+ на протяжении этого года» — так звучит прогноз «Атона».
Газовый коллапс
Газ, в отличие от нефти, — «чистое топливо», и именно это привело к небывалому всплеску цен на него на климатически ответственном европейском рынке (подробнее см. «Европейские биржи поддали газу», «Эксперт» № 35 за 2021 год).
Напомним, цены на природный газ в Европе начали расти еще с осени 2020 года из-за одновременного увеличения спроса — причиной стала особенно холодная погода — и ограничения поставок СПГ, которые взяли курс на более привлекательный азиатский рынок. Уже после завершения отопительного сезона 2020/21 обнаружилось, что запасы газа в подземных хранилищах, которые обычно восполняются в летний сезон, находятся на очень низком уровне. Однако рост промышленного производства весной–летом текущего года в Азии и снижение добычи газа в Европе (Норвегия и Великобритания) еще больше усугубили ситуацию с заполненностью европейских газовых хранилищ в преддверии отопительного сезона 2021/22. Спотовые цены на хабе TTF держатся на уровне выше 1000 долларов за 1000 кубометров газа уже в течение нескольких месяцев. СКБ-банк ожидает, что показатели останутся на высоком уровне вплоть до окончания текущего отопительного сезона. В среднем по 2021 году цены TTF могут несколько превысить 450 долларов за 1000 кубометров. «На следующий год мы ожидаем средней цены около 420 долларов за 1000 кубометров», — говорят в СКБ-банке.
Тут стоит отметить, что спотовая цена показывает, сколько нужно заплатить, чтобы получить дополнительный объем газа. Большинство же крупных потребителей работают преимущественно по долгосрочным контрактам с привязкой к корзине нефтепродуктов. Так, в третьем квартале этого года средняя спотовая цена TTF была около 600 долларов за 1000 кубометров, а цена продажи «Газпрома» в дальнее зарубежье — 313 долларов за 1000 кубометров.
Тем не менее газ уже стал чрезвычайно волатильным биржевым товаром, и, скорее всего, обратной дороги уже нет. Есть, конечно, призрачный шанс на то, что в долгосрочной перспективе Европа одумается и частично вернется к более дешевым видам топлива. А пока европейские заводы останавливаются один за другим, потому что удорожание газа даже по долгосрочным контрактам сделало электроэнергию слишком дорогой, а производство — невыгодным. Так, в декабре остановил производство крупный целлюлозный завод в Эстонии Estonian Cell — с начала года его расходы на газ и электроэнергию превысили запланированные суммы на пять миллионов евро. Ценового шока не выдерживают европейские сталевары и производители удобрений: так, ArcelorMittal на время приостановила несколько производств в Европе из-за высоких цен на энергоносители. Все это, в свою очередь, разбалансирует мировые рынки металлов и удобрений, а дальше по цепочке страдают производства, которые используют металлы и удобрения, — от сельского хозяйства до автомобилестроения.
Металлы затормозят?
Рост цен на металлы в 2021 году произошел по ряду уже известных причин. Во-первых, программа выкупа активов ФРС в размере 120 млрд долларов в месяц не только привела к росту цен на облигации, но и распространялась по цепочке на рынки акций и сырья. Во-вторых, в результате ковидных ограничений снизилось глобальное предложение целого ряда металлов — меди, никеля, алюминия, что привело к дефициту на рынке. И в-третьих, из-за сбоя логистических цепочек запасы металлов оказались на очень низких уровнях, что также толкало цены вверх. Лидерами роста оказались цены на алюминий (+33% с начала года), медь (+22%), никель (+21%), цинк (+18%). При этом цены на сталь росли не так активно, поднявшись всего на 15% с начала года.
По металлам есть консенсус, что цены в следующем году возьмут передышку. Так, СКБ-банк прогнозирует умеренное снижение цен практически на все металлы и сырье на фоне восстановления предложения и замедления темпов роста мировой экономики. Исключением станет алюминий, а не из металлов — энергетический и коксующийся угли. Средние цены на них в 2022 году ожидаются выше, чем в 2021-м, из-за ситуации в Китае (дефицит электричества, ограничение выпуска алюминия и высокий спрос на уголь).
Средняя цена тонны меди, по расчетам банка ПСБ, в 2022 году составит 8100 долларов. Для сравнения: в 2021 году этот показатель равнялся 9268 долларам. «Мы ожидаем, что мировая экономика в 2022 году будет постепенно тормозиться, что негативно скажется на спросе на сырьевые товары и, как следствие, на их ценах. Главным образом начнет снижаться промышленное потребление меди в Китае. Кроме того, из-за введения ужесточающих норм по выбросам вредных веществ обрабатывающим компаниям КНР придется снизить закупку медного концентрата», — говорится в прогнозе банка ПСБ на следующий год.
Что касается угля и алюминия, то тут ситуация пока остается тревожной. Международное рейтинговое агентство Fitch Ratings в ноябре повысило прогнозы в отношении стоимости алюминия в 2022–2025 годах: согласно этим прогнозам, алюминий продолжит стоить в районе 2,50 тыс. долларов за тонну и опустится до 2,25 тыс. лишь в 2025 году.
Есть некоторый риск, что высокие цены на алюминий приведут к снижению спроса и вынудят потребителей искать замену, в связи с чем рынок может быстро обвалиться. Но это, опять-таки, маловероятная и отдаленная перспектива.
С углем сложилась опасная ситуация в Китае — здесь государству даже пришлось пообещать вмешаться, чтобы снизить цены на уголь до «разумного диапазона». Произошло это после того, как в октябре фьючерсы на энергетический уголь на крупной товарной бирже Чжэнчжоу взлетели до 2300 юаней с летних уровней 800–900 юаней. Поднебесная взялась жестко ограничивать неэкологичные производства — и теперь здесь нехватка угля и, как следствие, нехватка электроэнергии для промышленности. Впрочем, в отличие от европейцев, которые так и не решили, что делать со стремительно дорожающим газом, китайцы знают, что делать: бирже Чжэнчжоу сказали следить за своими спекулянтами, годовые цены на энергетический уголь на 2022 год зафиксировали на уровне от 550 до 850 юаней (86–133 доллара США) за тонну, а шахтеров и электростанции обязали максимально увеличить поставки.
Из-за высоких цен на газ — важную составляющую для производства аммиака, азотных и комплексных удобрений — крупные производители
и экспортеры удобрений были вынуждены сократить производство, что привело к росту цен
Удобрения страдают без газа
Из-за высоких цен на газ — важную составляющую для производства аммиака, азотных и комплексных удобрений — крупные производители и экспортеры удобрений были вынуждены сократить внутреннее производство, что привело и к сокращению экспорта на внешние рынки — а значит, и к росту цен. Так, крупный производитель удобрений CF Industries в этом году объявил о временном закрытии заводов на севере Англии, которые вместе обеспечивают около 40% потребления удобрений в сельском хозяйстве Соединенного Королевства. За ним последовала немецкая компания SKW Stickstoffwerke Piesteritz, которая в начале октября из-за высоких цен сократила производство на 20%.
Другие крупные экспортеры азотных удобрений, такие как Китай и Россия, также ограничили объемы экспорта. Китай проводит подобную политику вследствие энергокризиса, Россия же вводит экспортные квоты, чтобы защитить внутреннее потребление.
«К этому добавились и локальные истории, например рост американского рынка кукурузы в результате четырехкратного роста спроса со стороны Китая, восстанавливающего поголовье свиней после вспышки чумы, и засуха в Южной Америке. Плюс ряд негативных факторов, таких как рост цен на газ, остановка производства из-за локдаунов и экстремальных погодных условий, нарушение логистических цепочек и введенные в отношении некоторых стран санкции. Все это сыграло на руку игрокам этого рынка, вызвав чрезвычайный рост цен на удобрения», — отмечает Ольга Мещерякова.
Цены на азотные и фосфатные удобрения сегодня находятся на исторических максимумах — 800–1000 долларов за тонну. Аналитики думают, что так долго продолжаться не может и цены в 2022 году должны нормализоваться.
«Да, запасы находятся на довольно низком уровне, однако мы обращаем внимание, что доступность удобрений стала непривлекательной (мы рассчитываем его как соотношение цены на удобрения к ценам на основные сельхозкультуры — сою, пшеницу и прочее) и в среднесрочной перспективе при таком уровне цен спрос неизбежно упадет. Мы ожидаем коррекции на рынке азотных удобрений в первом полугодии 2021 года по мере нормализации ситуации с газом. Цены на фосфатные удобрения тоже будут снижаться по мере запуска новых мощностей. Мы не видим потенциала роста цен с текущих значений азотных и фосфорных удобрений», — считают в СКБ-банке.
Наконец, все больше опасений вызывают металлы и элементы «второго ряда» — те, которые используются в промышленности в относительно небольших объемах, но без которых современное производство просто невозможно. Например, повышение спроса на электромобили в предстоящие двадцать лет увеличит спрос на литий в 133 раза, на кобальт — в 33 раза. Соответственно, цены на них будут стремительно расти.
В этом году рынок лития уже испытал шок: стоимость карбоната лития подскочила до 28,6 тыс. долларов за тонну — более чем на 300% по сравнению с показателями прошлого года. Литий просто не успевают добывать в том количестве, которое нужно для производств аккумуляторов. Только за январь–июль этого года мировые продажи электромобилей выросли на 150%, до трех миллионов штук, и почти половина пришлась на Китай. Есть прогнозы, что к 2025 году разрыв между спросом и предложением лития достигнет 35 тыс. тонн. Это почти наверняка означает резкий рост цен на электромобили, а заодно подорожают и автомобили с ДВС (во-первых, дорог алюминий, во-вторых, стагнируют производства таких машин, не вписывающиеся в декарбонизацию).
Магний, важный для сплавов и автомобильной промышленности, скорее всего, будет в дефиците все из-за того же Китая, который пытается экономить электроэнергию. Китай обеспечивает поставки 87% магния на мировом рынке и около 95% в Европе. В этом году китайцы в целях борьбы за экологию приказали закрыть 35 из 50 магниевых заводов до конца года, а остальным — сократить производство на 50%. Как итог торможения производства, в октябре магний продавался по цене от 10–14 тыс. долларов за тонну, до возникновения дефицита его цена не превышала 2000 долларов. Тут пока решительных мер, как с углем, не принято.
Легко проследить дальнейшую цепочку: дорожает сырье для традиционных и электромобилей — дорожает транспорт — дорожают перевозки — дорожают товары повседневного спроса.
Баланс сместился в Азию
Есть эксперты, которые полагают, что при достижении успехов в борьбе с коронавирусом на глобальном уровне цены на сырье могут значительно скорректироваться. Такие прогнозы основаны на мнении, что текущее повышение цен имеет не вполне рыночные причины и не отражает фазу экономического цикла.
Однако главный вопрос заключается в том, изменит ли сырьевое ралли 2022 года структуру спроса и предложения в мировой экономике. Валерия Минчичова, заместитель директора Института финансовой грамотности Финансового университета, считает, что на ландшафт мировой экономики повлияет ускоренная декарбонизация. Компании, вынужденные тратиться на экологию, изменения в корпоративном управлении, должны застраховать свои прибыли. И сейчас это возможно в сырьевом секторе.
«Что касается географического перераспределения сил и акцентов, то я считаю, что наступает мультиполяризм вместо моноцентризма с США. В экономической теории, например, XVIII век назывался веком моноцентризма Нидерландов, XIX — Англии, XX — США, а XXI век будет либо многополярным, либо азиацентричным», — заключает Валерия Минчичова.
Пока мы наблюдаем, что Китай, с коммунистическим рвением взявшийся за декарбонизацию, способен выдерживать и минусы этого. Да, он жертвует несколькими пунктами экономического роста, но может себе это позволить, а также может откатить решения назад, как с углем. А вот затеявшая декарбонизацию Европа пока выглядит главным пострадавшим регионом. Главный вопрос 2022 года — как ее авиационная, автомобильная и прочая промышленность переживет взлеты и скачки цен на сырье. В том, что эти скачки продолжатся, климатическая повестка сомнений не оставляет.
0
120.00
