«Моя героиня должна найти в сугробе послание от любимого — синий новогодний шарик. Копаю по пояс в снегу, варежки превратились в ледышки, зуб на зуб не попадает, а мне же нужно играть любовь. Вдруг чувствую — веревка! Тяну и достаю... пачку пельменей», — рассказывает актриса Мария Порошина.
— Мария, в конце года принято подводить его итоги. Что вам принес уходящий 2021 год?
— Пополнение в семье! На радость и мне, и детям у нас появился новый малыш. На самом деле Майкл — это наш щенок породы золотистый ретривер. Он похож на лабрадора, но у него уши как у спаниеля, нежные такие, и шерстка более гладкая и шелковая. Это первая собака у моих детей. Больше всех щенка просила Груня — моя средняя дочка, ей скоро исполнится 12. Она такой умный человек, что умеет нажать на нужные мамины «кнопки». Тут меня умиротворить, чтобы я не сердилась, там улыбнуться, здесь поплакать. А еще вовремя напомнить о куче полученных ею отличных отметок и о своих достижениях в разных кружках. В общем, Груня методично подводила меня к выводу, что она молодец и заслужила собаку. И вот 1 ноября, в мой день рождения, когда я была в лирическом настроении, дочь меня и подловила...
Я тогда снималась в Санкт-Петербурге. Съемки были довольно долгими, поэтому няня привезла ко мне на несколько дней малышей — Глашу и Андрюшу. А потом произошла «смена караула», и в день рождения из Москвы приехали старшие — Полина, Сима и Груня. Они привезли с собой три торта по шесть килограммов для съемочной группы — с ягодами и изумительным натуральным кремом (у меня есть проверенные люди, которые делают эти вкуснейшие кондитерские шедевры). Шестнадцатилетняя Сима была ответственной за то, чтобы довезти торты из Москвы на поезде в целости и сохранности… В общем, замечательный праздник устроили мне дети. За три дня мы успели не раз погулять по Питеру. И вот в такой обстановке было принято решение: покупаем собаку. После чего я начала смотреть объявления питомников. Позвонила по одному из телефонов, там ответили. По голосу я поняла, что говорю с человеком интеллигентным, который любит своих питомцев и заботится о них. Дети слышали наш разговор и сказали: «Мама, а давай сейчас поедем и посмотрим собачку». И я вдруг согласилась: «А давайте!» Вот так спонтанно иногда принимаются очень серьезные решения.
Мы приехали в питомник, сразу очаровались и хозяйкой этих собак, и самим Майклом. Назвали щенка так, потому что он очень милый и добрый: ну вылитый герой Джона Траволты — ангел из фильма «Майкл». И теперь у нас есть большой и умный пес, абсолютно все понимающий. Если честно, я не большая любительница собак. Точнее, прекрасно понимаю, какой это труд, какая ответственность. Мне дополнительной заботы совершенно не хотелось, хлопот у меня и так достаточно. И все близкие друзья, когда узнали про наше приобретение, говорили: «Ты что?! Собаки вам еще не хватало!» Но Майкл так вошел в нашу семью, как будто всегда у нас и был!
— Сколько сейчас ему?
— Уже полгода. Самое главное — правильно его воспитывать. Этим и Груня занимается, и специалисты, которые к нам приходят и показывают, как правильно обращаться с собакой. Конечно, нас еще немало ждет хлопот с Майклом, но мне не привыкать, с пятью-то детьми. Кстати, мы очень все переживали, как щенка примут два наших кота. Серо-коричневый Сильвер и белоснежная Сильфида — мейн-куны, они у нас давно и чувствуют себя хозяевами дома. Пару недель они держались от новичка на расстоянии, а Сильфида один раз даже позволила себе лапой отмахнуться от Майкла — мол, знай, кто тут главный. Но теперь они почти друзья. И когда уезжаю на гастроли со спектаклями, знаю, что наши четырехлапые члены семьи не поссорятся.
— А гастрольная жизнь уже полностью восстановилась?
— Иногда еще что-то отменяется, но не так часто, как в прошлом году, когда эта сфера просто рухнула. Сейчас в каких-то регионах больше послаблений для театров, где-то, наоборот, руководство городов перестраховывается, и поэтому приходится переносить гастроли на лучшие времена. Но какая-то работа есть. И это счастье: и для нас, актеров, и для зрителя, который хочет на один вечер забыть о проблемах и посмотреть классическую комедию или что-то актуальное, современное.
— Какие города особенно любите?
— Везде есть и красивые места, и прекрасные люди. За этот год мы играли в Белоруссии и Башкирии, в Сибири, в Сочи, Смоленске. Кстати, чаще всего посмотреть новое место не удается: с дороги обязательно нужно отдохнуть, потом — репетиция и спектакль, и сразу — поезд или самолет...
Наверное, мне приятней всего приезжать на родной для меня Урал. В Екатеринбурге до сих пор живет моя двоюродная сестра. Она мне как родная, потому что мы одного возраста и часто вместе проводили лето. Жили то у тети в Екатеринбурге — большом и красивом мегаполисе, то у бабушки и дедушки в городке-спутнике Полевском, где располагались заводы. И меня частенько называли Маша с Уралмаша, на что я ничуть не обижалась. Потому что очень хотела быть среди местных ребят своей, чтобы они не говорили: «О, москвичка приехала».
На Урале невероятно красивые места, недаром о них в сказках рассказывается. Прекрасные пруды, грибов море — мы собирали их корзинами, рыбалка — дедушка ловил огромных карасей. А еще мы с сестрой любили собирать на дачном участке мяту и малиновые листья, и дедушка заваривал с ними изумительный чай. Помню, прополем грядки, сядем на скамеечку у нашего деревянного домика пить чай — ничего краше этих воспоминаний из детства нет.
Очень люблю бывать и в Белоруссии. Там у меня тоже родня: папа моей мамы Петр Павлович Филиппов был заслуженным артистом Белорусской Республики. На гастролях в Минске в этом году ко мне на спектакль приходили два моих двоюродных дедушки. Было так приятно почувствовать себя частью большого семейства! Мы даже договорились вместе съездить на кладбище, где похоронены многие члены нашего рода. Может, побываем и в нашем фамильном имении под Могилевом. Говорят, там сохранилась мельница, стена с гербом. Как только возникнут гастроли в Белоруссию, постараюсь все это запланировать.
— А с какими спектаклями вы ездите?
— У меня два спектакля по пьесам известного хорватского драматурга Миро Гаврана. С Михаилом Полицеймако и Владом Котлярским играем «Ищу мужа» (Гавран однажды был у нас на этом спектакле и очень его хвалил). А с Александром Феклистовым и Андреем Ильиным — «Любовную чехарду». И что для меня как актрисы особенно ценно, это абсолютно разные истории, герои, характеры. Еще уже шесть лет играю «Идеальную жену» — очень смешную, интеллигентную и выверенную комедию положений. Кстати, в ней для антрепризы занято довольно много актеров — восемь, и у каждой роли два исполнителя. В итоге получается большая компания, такая мини-труппа. Еще очень люблю спектакль в театре «Школа современной пьесы» «Пришел мужчина к женщине». В эту пьесу влюбилась еще в институте, когда играла отрывок оттуда. И — о чудо — через четверть века Иосиф Райхельгауз пригласил меня на главную роль!
— Это все хорошо известные, любимые зрителями постановки. А что-то новое вы выпустили? Или во времена пандемии режиссеры и продюсеры не рискуют?
— В театре без новых постановок нельзя! С Ярославом Бойко мы выпустили лирическую комедию «Снежный вальс». У нас со Славой был спектакль «Неоконченный роман», с которым мы объездили всю Россию. И вот теперь — новая история о любви двух одиноких людей. Очень мне нравится и спектакль «Когда ангелы шутят» — легкая, добрая комедия, своей наивностью и романтизмом напоминающая мне теплое советское кино. А вот будем ли еще когда-то играть спектакль «37 открыток» — не знаю. Ведь в нем блистал Валерий Борисович Гаркалин...
— Он, конечно, был великим комедийным актером…
— А еще умел привить потрясающее чувство юмора студентам. Потому что настоящему юмору — многогранному, точно выверенному — нужно учиться, и далеко не все артисты умеют правильно шутить. А Гаркалин учил этому и на своем курсе в ГИТИСе, и нас, коллег! Он в «37 открытках» постоянно правил какие-то вещи, что-то очень тонко подмечал, подсказывал, как сыграть лучше...
Когда мы выезжали со спектаклем в другие города, это было путешествие-приключение, потому что вокруг Гаркалина смех стоял повсюду: в купе, в самолете, в машине, в гримерке, за столом ресторана. У нас в постановке заняты актеры разных поколений, и все собирались вокруг него, внимали. Гаркалин являлся примером интеллигентности и доброты, иногда хотелось просто прикоснуться к нему тихонечко, погладить и сказать: «Дорогой Валерий Борисович...» А какой талантливый! Один спектакль с его участием я посмотрела, когда еще даже не училась в театральном. Это были знаменитые «Ботинки на толстой подошве» по замечательной пьесе Петра Гладилина, которая шла с аншлагом лет 15! Не просто комедия, а в сочетании с трагедией, с фарсом, когда звенящая боль сквозь смех — чего Валерий Борисович и в «37 открытках» добивался. За него держались как за учителя, человека-гуру, его упрашивали, разрывали на части: «а поставьте нам, а поставьте нам». Мы так надеялись, что он скоро поставит новый спектакль, выйдет на сцену и зал будет рукоплескать! Ведь не так давно мы вместе играли, фотографировались, приглашали зрителей на наши следующие гастроли…
— У Гаркалина ведь были серьезные проблемы со здоровьем. И он вроде бы последние годы берег себя...
— Да, он понимал, что с операциями на сердце несовместимы нагрузки. Но при этом к своим болячкам относился с юмором! Рассказывал страшнейшие истории, которые вообще с человеком могут случиться, с такими шутками, с такой легкостью, как будто все это происходило не с ним, как будто он пересказывает какую-то книгу. Великий рассказчик — все слушали его с открытыми ртами...
— Да, ужасная потеря… Но жизнь продолжается. Мария, что у вас сейчас с кино?
— Снимается очередной сезон «Спасской» — с новыми сценарными ходами, интригующими, остросюжетными историями. Кто-то скептически отзывается о сегодняшнем состоянии нашего кино, а я вижу в нем большое разнообразие сюжетов — есть и фантастика, и исторические, и военные фильмы, очень красивые сказки, очень достойные сериалы. Не сравнить со временем, когда я окончила институт. Год-полтора меня даже не вызывали на пробы — фильмов просто не было. В этой отрасли царило полнейшее затишье. Потом стали летом активно снимать картины на теплоходах — впрочем, их потом никто не видел. Но затем появились большие исторические фильмы «Королева Марго», «Графиня де Монсоро», и процесс потихоньку пошел. У меня первая роль была в фильме Николая Лебедева «Поклонник». Главных героев там играли Лена Сафонова и Сергей Гармаш, а мне достался небольшой эпизод.
— Но с тех пор вы стали активно сниматься, причем в популярных проектах: «Бригада», «Ночной дозор», «Всегда говори «всегда». В сериале «Участок» оказались в компании десятков самых популярных артистов страны.
— Я не сразу это поняла. Приехала на съемки в Тарусу, стоим с какой-то участницей съемочной группы на улице, разговариваем. Вдруг вижу Екатерину Васильеву и Валерия Золотухина, чуть дальше — Романа Мадянова и Нину Русланову, а еще Татьяну Догилеву, Мишу Ефремова с Женей Добровольской. Думаю: надо же, здесь какой-то кинофестиваль, что ли, проходит... Меня такое чувство восторга охватило, так захотелось подойти поближе, хоть бы одним глазком посмотреть на тех, кого видела только на экране. Спрашиваю у женщины из группы: «А что это за фестиваль?» Она переспрашивает: «Какой фестиваль?» — «Ну тот, на который все эти прекрасные артисты приехали. Как бы мне туда попасть?» Она как-то странно на меня посмотрела: «Да просто иди и попади, у вас же сейчас как раз обед будет». Всех этих звезд российского кино привезли тогда в Тарусу, чтобы снять две сцены «Участка» — как вытаскивают трактор из ямы и эпизод свадьбы...
Для меня это был подарок: работать с такими невероятными людьми на одной площадке, общаться с ними после работы. Помню, сидим мы на ужине за большим длинным столом. Блюд самых аппетитных нам приготовили много. Но Ирина Розанова, которая была в невероятной форме, ест только гречку и огурцы. И я подумала: «Вот, значит, и мне надо будет вот так следить за фигурой». А Екатерина Васильева на этих посиделках потрясающе рассказывала про свою работу с Кшиштофом Занусси, про храмы, в которых она побывала, про какие-то чудеса. Великая рассказчица и артистка гениальная...
К слову, в Москву я вернулась с огромной коробкой белых грибов. В один из дней пошел проливной дождь, и было невозможно снимать сцену на велосипедах. Несколько часов группа просидела, ждала — вдруг выглянет солнце. Наконец объявляют: «Сегодня съемки не будет». Все расстроились. И вдруг к нам подходят продюсеры и вручают по коробке шикарных грибов — в качестве утешения. А уж какое было застолье, когда отмечали окончание съемок в русском ресторане в Тарусе! В зал выплывали девушки в кокошниках и сарафанах с огромными рукавами, а в руках у них были подносы с разносолами. Особенно запомнились невероятные гусиные крылья. Мы попросили у повара раскрыть секрет их приготовления, но он сказал: «Извините, не могу — это наше фирменное блюдо».
— После какого фильма вы почувствовали, что стали популярной?
— Сложно сказать. Я просто работала и работала. Но в какой-то момент меня стали окликать: «Тома, можно вас?» Раз окликнули, второй, третий. А я Тому-то никогда и не играла. Потом сообразила, что Тома — это моя Тамара из «Бригады»... До сих пор люди, подходя ко мне с просьбой сфотографироваться, вспоминают сериал «Всегда говори «всегда» и «Дозоры». Да я и сама любительница «Дозоров». Когда впервые увидела их на большом экране, пришла в восторг.
— За те двадцать с лишним лет, что вы снимаетесь и ездите на гастроли, условия работы артистов сильно изменились?
— Что касается театров, то многое зависит от глав городов и регионов. Если губернатор любит театр, то обычно в городах появляются прекрасные современные здания. Если нет, то театрам не везет. Но на самом деле я спокойно отношусь к любым условиям работы. Иногда в Сибири зимой в театре могут из-за аварии отключить батареи, и зрители в зале сидят в пальто. Но еще хуже было играть в июле в Евпатории, где на сцене термометр показывал 46 градусов, а моя героиня одета в шубу и шапку, и еще герой половину спектакля держит ее за руку, а ладони у обоих мокрые! Бывает, что театр такой маленький, что невозможно разместить все привезенные нами декорации, — так было в небольших городках на Дальнем Востоке. Бывает, что на сцену только один выход из-за кулис, а наши персонажи должны разойтись в разные стороны. Ну ничего, выкручиваемся: меняем мизансцены, выходим со сцены через зал — поэтому всегда так нужны репетиции на новой площадке.
Когда попадаю в гримерки маленьких театров, всегда с огромным уважением отношусь к их хозяевам: актерам, которые работают на износ за самую маленькую зарплату. Вижу, что театр для них — дом: в гримерках чисто и уютно. И я всегда мысленно желаю этим моим неизвестным коллегам успеха.
— А что вы обычно привозите домой с гастролей, из киноэкспедиций?
— Лет двадцать назад я снималась в фильме «Четвертое желание». Это моя любимая новогодняя картина — про то, как в заснеженной глубинке живет человек по фамилии Морозов, и он, как Дед Мороз, исполняет желания людей. И вот он встречается с самонадеянной, наглой и капризной артисткой из Москвы, которую играла я. Моим партнером был Гоша (Куценко, первый муж Порошиной. — Прим. ред.). Кто-то не любит оказываться на площадке с близким человеком, но не я. Да, бывает сложно, когда в чем-то не сходишься, но в целом это очень интересно. Работать с хорошим артистом — а Гоша прекрасный артист — всегда в радость. Так вот, съемки шли в разгар зимы в 60 километрах от Ханты-Мансийска, в маленьком поселке. Нас поселили в продуваемых ветрами комнатках с плохо закрывающимися дверями, и мы ходили по помещению в валенках, надев несколько свитеров. Ели из алюминиевых мисок (обеды и ужины нам привозила походная кухня, потому что в поселке экономили питьевую воду). Телевизоров не было. И в довершение всего я еще и не могла вовремя оттуда выехать — замело дорогу. У меня съемки в «Бригаде», а я на сутки застряла. Но при всем этом жили мы прекрасно: вечерами, после съемок придумывали какие-то застольные игры, шарады, много общались. Чувствовали себя как первопроходцы, открыватели какого-то материка. Съемки шли долго, и я несколько раз улетала в Москву. И каждый раз везла с собой местные пельмени. Это же мое любимое блюдо с детства. Когда летом отдыхала на Урале, бабушка всегда лепила их из трех видов мяса с укропом и перчиком. Мы, дети, ели их с молоком, а взрослые — с уксусом, перчиком и сметаной. В Хантах тоже были очень вкусные пельмени, по-моему, с добавлением оленьего мяса. Вот я и закупала в Москву пачек по пятнадцать. Об этой моей страсти все знали. В магазинах, видя меня, уже улыбались: «Что, опять за пельменями?»
И вот снимается моя последняя сцена. Героиня, которая влюбилась в Морозова, ищет в сугробе послание от него — синий новогодний шарик, который означает, что он ее любит. Начинаю искать шарик, группа кричит: «Копай, Маша, копай». А игрушки все нет. Копаю по пояс в сугробе, снег в лицо, варежки превратились в ледышки, а мне в мегафон командуют: «Иди на метр вперед — там копай...» Зуб на зуб не попадает, а мне нужно играть отчаяние, надежду, любовь. Мне кричат: «Копай на два метра правей». Опять ничего нету. Вдруг чувствую — веревка! Слышу: «Тяни за веревку!» Тяну и достаю... пачку пельменей. Группа начала хохотать, а я не понимаю, что делать?! В кино, пока не скажут «Стоп!», нужно играть, несмотря ни на что. В данном случае мне надо играть любовь, а в руке — пачка пельменей! Продолжаю, дергаю за веревку еще, вдруг там все-таки заветный шарик, а на конце — бутылка шампанского! И вся группа скандирует: «Маша, с последним съемочным днем!» Поиздевались надо мной напоследок. Кстати, некоторые кадры из этого эпизода в фильм все-таки вошли.
— Может, «Четвертое желание» покажут на этот Новый год. Кстати, как вы будете отмечать праздник?
— С большой компанией друзей, подруг и их детей — люблю, чтобы было много народу! Уедем в деревню за 400 километров от Москвы. После боя курантов устроим массовые гулянья — на санках, на коньках на пруду, с танцами под «Дельтаплан» Леонтьева, с бенгальскими огнями, костром. Думаю, соберется больше ста человек — и дети, и взрослые, и все дружной толпой будут праздновать, гулять и резвиться. А на Рождество обязательно сходим на службу в храм и приготовим праздничный стол, чтобы разговеться. Для меня Рождество — это праздник, который прежде всего связан с работой души, с аскезой, после которой, чуть изменившись и что-то важное поняв, возвращаешься в обычную жизнь.
— Какие подарки ваши дети у Деда Мороза попросили?
— Разнообразные! В морозилке, куда девочки кладут письма для Деда Мороза, — три конвертика с просьбами и пожеланиями здоровья и долгих лет жизни Деду Морозу. Но вообще-то дети у меня скромные, ничего дорогого не требуют. Глаша (ей скоро шесть) любит игрушки с маленькими детальками, она терпеливо их собирает, а еще обожает всех лечить. Андрей, которому на днях исполнится три года, тоже все время играет в доктора, но любит и машинки. То авто починит, то людей полечит. Раньше любил боксировать, а теперь на кольцах подтягиваться и от пола отжиматься, закинув ноги на тумбочку. И при этом любит продемонстрировать свои «мышицы», как он говорит. Сын очень рассудительный: учит для Деда Мороза стишок и пытается читать его громко и внятно. Спрашиваю: «Зачем?» — «Чтобы Дедушка меня услышал — он же старенький!» Груня на каникулы собирается с подружками поехать в лагерь. Я сама в детстве очень любила пионерские лагеря — и летний, в Анапе, и зимний. К слову, там у дочки будет много занятий, связанных с кино, — тренинги, съемки. Я совсем не настаивала, чтобы Груня попробовала себя в актерской профессии. Просто у нее дружная компания, и им интересно вместе сочинять сценарии, что-то пытаться снять. Я не диктую детям, какую профессию выбрать. Сима пока размышляет, но интересные варианты есть. А моя самая старшая дочь сама решила стать актрисой, и я так рада, что она любит дело, которым занимается! Когда вижу Полину Куценко на сцене, в спектаклях — горжусь ею! Пусть дети, выбирая жизненный путь, прислушиваются к своей душе. А их желания в новогоднюю ночь исполнит Дед Мороз. Конечно, с нашей, родительской, помощью...
0
25.00
