Оскаровский лауреат сыграл главную роль в новом фильме Мэтью Вона — шпионском боевике «Kingsman: Секретная служба» — и предстал в совершенно непривычном для себя образе. То есть Колин в этом фильме по-прежнему являет собой образец хрестоматийного британского джентльмена: шьет костюмы на Сэвил-роу, ходит с зонтом-тростью и пьет чай со сконами. Только вот за зеркалом в ателье расположена комната с гранатометами, в очки в роговой оправе встроена камера, а зонт служит орудием убийства. Ферт сыграл одного из членов секретной шпионской организации, рекрутировавшего в помощники себе малолетнего ершистого гопника, и сделал это, как и положено иконе стиля, с изяществом.
О БРИТАНСКИХ ШПИОНАХ И ДЖЕНТЛЬМЕНАХ
В первую очередь хочу поинтересоваться у Колина, почему британские шпионы лучше американских. Чем их там в MI6 и «Кингсмене» кормят? «В основном обещаниями», — шутит Колин с каменным лицом, на котором по-прежнему нет ни тени знаменитой улыбки.
«А вообще я бы не сказал, что прямо лучше... Куда уж лучше Джейсона Борна, например?» — говорит актер, также упоминая Джека Бауэра и «всяких агентов» из сериала «Родина». При этом Ферт убежден, что вокруг архетипичного британского джентльмена существует некий ореол таинственности: «Самые важные герои поствикторианской английской литературы — либо детективы, либо шпионы. Возьмите хотя бы безупречно одетого сноба-декадента Шерлока Холмса или, например, не столь затертого до дыр, но внезапно пришедшего мне на ум героя из романа Г. К. Честертона «Человек, который был Четвергом» — Гэбриела Сайма, агента Скотленд-Ярда, внедренного в группу анархистов. Вот все они прятали свои убийственные навыки под угрожающей личиной вежливой элегантности, которая легко поддается романтизации. Такие люди могли управлять империями и завоевывать колонии, мирно попивая чай и обязательно при этом по-аристократически оттопыривая мизинец. Британский шпион эксплуатирует острый ум, а не откровенную мачистскую удаль, почитаемую во многих других странах. Собирательный образ этого самого шпиона используется и в реалистичной прозе Джона ле Карре, и в сказочных историях про Джеймса Бонда. Последний, правда, слишком много бухает и довольно резво машет кулаками, но в целом в нем узнается все тот же элегантный английский джентльмен, который все держит под контролем».
Британский шпион эксплуатирует острый ум, а не откровенную мачистскую удаль, почитаемую во многих других странах.
При этом Колин, на протяжении всей своей карьеры оставаясь официальным экспортером этого самого образа «элегантного английского джентльмена», считает, что сам виноват. «Я не выбирал эту роль экспортера. Я скорее с удовольствием импортировал бы взамен что-нибудь важное. Все цепляются за эту мифологию о человеке в костюме, и я зачем-то эту идею всячески подпитываю и чуть ли не пестую. Мне ужасно стыдно, но этот маховик уже не остановить».
Колин признался, что образ этот всегда строился исключительно на стереотипах и не имеет отношения к тому, как в действительности сами британцы себя воспринимают. «В моем детстве в 1970-х никто не хотел поскорее вырасти и стать членом правительства. Зато все хотели стать Китом Ричардсом или Сидом Вишесом, — признается актер. — При этом никто в здравом уме не назовет Сида Вишеса образцовым английским джентльменом, не так ли? Англичане — ядреная смесь из разных европейских народов, как то: немцы, голландцы, датчане, итальянцы, французы. Если взглянуть на картины времен Байрона, на них можно увидеть мужчин, сидящих в позе победителя и обнимающих охотничье ружье, и их дородных женщин в платьях с глубоким вырезом. Эти люди елизаветинской эпохи совсем не похожи на то, какими мы привыкли видеть англичан. Нация развивается и заново открывает себя с завидной регулярностью, и с каждым новым этапом всемирное представление о ней обрастает все новыми стереотипами. Что вполне логично».
Есть этот мир послеобеденного чаепития, черных кебов и сшитых на заказ костюмов. А есть и другая вселенная, где обитает герой молодого Тэрона Эджертона.
Так какая она, современная Британия глазами Колина Ферта? В фильме показан контраст двух миров, в одинаковой степени идеально характеризующих страну на данный момент. Есть этот мир послеобеденного чаепития, черных кебов и сшитых на заказ костюмов. А есть и другая вселенная, где обитает герой молодого Тэрона Эджертона: вселенная занюханных муниципальных многоэтажек, обшарпанных пабов с тюлевыми занавесками и спортивных костюмов с растянутыми коленками. «И нельзя сказать, что последний мир как-то недостаточно представлен в британской литературе, кино или музыке, — соглашается Ферт. — Однако попробуйте спросить любого иностранца, какой образ представляет для них квинтэссенцию пресловутой английскости, и они скажут: мужчина средних лет в деловом костюме и с котелком на голове. Только вот попробуйте прогуляться по улицам, и вы там не встретите никого в таком виде, если только на дворе не Хеллоуин. А встретите много молодых людей, одетых так, как герой Тэрона в фильме».
О ДРАКАХ, В КОТОРЫХ НЕ МНЕТСЯ КОСТЮМ
В «Кингсмене» Ферт выходит далеко за рамки своей «зоны комфорта». Во-первых, он впервые участвует в экранизации комикса — в данном случае первоисточником послужил комикс Марка Миллара, автора «Пипца», снова выступившего совместно с Мэтью Воном. Во-вторых, Ферту пришлось драться на экране, а он никогда ничего подобного не делал. «Я, конечно, занимался всякими упражнениями в последние годы с энтузиазмом уставшего обывателя среднего возраста — исключительно с оздоровительными целями. А тут из меня решили сделать настоящего атлета, и я просто очумел от всего этого. Меня тренировала команда Джеки Чана, состоящая из десяти человек — сплошь чемпионов мира по тайскому боксу, тейквондо и гимнастике. Сеансы мучений проходили по три часа в день шесть месяцев подряд. У нас были очень четкие инструкции и предельно ясные цели, но все равно я был к этому не готов ни морально, ни физически. В ходе подготовки я часто делал то, чего мне в нормальной жизни не приходилось делать никогда: всякие хитровыделанные приседания, воздушный бокс, бесчеловечные упражнения на укрепление мышц голеностопа. Я это все поначалу люто ненавидел, а особенно когда в какой-то момент неудачно присел, потянул мышцу. Говорю — не буду продолжать, и все тут. Пришлось перечитать контракт и вернуться в спортзал. А потом ничего, привык и даже в какой-то момент начал получать от этого всего мазохистское удовольствие. Видимо потому, что под конец у меня начало лучше получаться».
Ферту пришлось драться на экране, а он никогда ничего подобного не делал.
Теперь Ферту прямая дорога в экшен-кино: может, даже пришло время потеснить Лиама Нисона? «Я бы очень хотел внезапно стать звездой боевиков, но мне каждый раз придется играть героев в строгом костюме и с английским акцентом, — на лице Колина впервые за все это время появился намек на ухмылку. — Нисон ведь не только отличный экшен-герой, но еще и очень тонкий характерный актер. Его пример невероятно заразителен, и нет абсолютно ничего постыдного в том, в каком направлении в последнее время движется его карьера. Если меня позовут на роль в очередной «Заложнице», я побегу стремглав».
Меня тренировала команда Джеки Чана. Сеансы мучений проходили по три часа в день шесть месяцев подряд.
Так и запишем: Колин Ферт готов экспериментировать с жанрами. Это видно и по «Кингсмену», основанному на комиксе, как это водится у Миллара, смешном и нелепом. Трудно было воспринимать все это всерьез? «Мне кажется, даже если ты играешь в фарсе и пантомиме, обязательно найдется повод воспринимать все всерьез. Комедия получается особенно смешной, если при этом актеры сохраняют непроницаемое лицо. Я далек от комикс-культуры, хотя, когда Мэтью предложил мне роль, сценарий еще не был дописан, поэтому он вручил мне оригинальный комикс. Мне очень понравилось. Так что я теперь планирую наверстать упущенное и прочесть все классические графические романы. Ну а почему нет? Если история в какой угодно форме рассказана хорошо, даже у такого невыносимого сноба, как я, нет причин не оценить ее по достоинству».
О ТОЛСТОМ, ДОСТОЕВСКОМ И ГОГОЛЕ
«Невыносимый сноб» Ферт — классический книжный червь. Он охотно признает литературу главной страстью в своей жизни и читает все подряд в свободное от работы время. Прямо сейчас он очень кстати снимается в фильме «Гений» — байопике о Максвелле Перкинсе, легендарном американском издателе, в свое время курировавшем Хемингуэя, Фицджеральда, Томаса Вулфа и других. Задавать Ферту вопрос о любимых книгах было плохой идеей: актер распаляется не на шутку и долго рассказывает о том, как рьяно любит американскую литературу. Впрочем, он также признает, что интерес к чтению в нем пробудил все же англичанин Д. Г. Лоуренс. «Английскую литературу я долго отказывался воспринимать, потому что она мне напоминала о школе, — признается Ферт не без грусти. — А когда в тебя в нежном возрасте искусство пихают насильно, его трудно воспринимать иначе, чем в штыки. Я тогда любил французов, Камю и Сартра, а потом в мою жизнь пришли русские. Ох уж эти русские! Я взахлеб читал Толстого, Достоевского и Гоголя, прочел все существующие в мире биографии Горького. Хотя, честно сказать, «Войну и мир» я впервые осилил только в этом году. Уж очень она огромная, никак не мог собраться с духом, но вот теперь мне представился отличный шанс: мой герой в «Гении» — фанат этого романа, и он постоянно держит его при себе на прикроватной тумбочке и перечитывает на ночь. И вот я решил, что это идеальный повод взять себя в руки и окучить уже это неподъемное произведение. Получил колоссальное удовольствие, между прочим».
«Ох уж эти русские! Я взахлеб читал Толстого, Достоевского и Гоголя, прочел все существующие в мире биографии Горького».
Раз такое дело, пусть Колин расскажет, какие из своих любимых книг он хотел бы увидеть экранизированными. «А никакие, потому что по-настоящему важные книги очень трудно экранизировать, — качает головой кинозвезда, по-прежнему теребя свой шарфик и стоически не улыбаясь. — Самая лучшая проза — это та, которая теряется, когда пытаешься ее конвертировать в другой вид искусства. Поэтому такой популярностью сейчас пользуются в большинстве своем никчемные романы young adult — они дают кинематографистам сюжет, каркас, на который те потом с удовольствием наращивают мясо».
В попытках разобраться, откуда у человека берется тяга к прекрасному, мы заговорили о путешествиях. Ферт почти все свое детство провел, кочуя из одной части света в другую, и убежден, что «поездки по миру с широко открытыми глазами» способны сформировать личность. «Мой отец родился в Индии, мать родилась в Индии и выросла в Америке, сестра родилась в Нигерии... Это все не проходит бесследно, — признается актер. — Тем более что мои родители всегда были людьми общительными, социализировались в любой стране, звали в гости местных жителей, заводили друзей, поэтому мое детство прошло в окружении людей из Индии, Нигерии, Америки и многих других стран. Ко всему прочему, я еще и женат на итальянке. Так что, несмотря на всю эту мою «типичную английскость», мой мир однозначно не заканчивается — а вернее, как раз начинается — за пределами государственной границы Великобритании».
В комнату заходит представитель студии и говорит, что у нас осталось время только на один вопрос. «Жаль, — оворит Колин, и видно, что он не издевается. — Мы еще не всех русских писателей обсудили». Среди актеров вообще мало кому нравится давать интервью, и уж тем более обсуждать русских писателей. Какие еще Колин, сын богослова и историка, видит плюсы и минусы в актерской профессии? Он ненадолго задумывается: «Знаете, если вы находите какое-то занятие по душе и добиваетесь хороших результатов, вы начинаете испытывать ни с чем не сравнимое чувство абсолютного счастья. Еще мне нравится, что актерство — коллективный труд, причем результат достигается путем взаимодействия не только с другими актерами, но и теми, кто выставляет свет, подгоняет костюмы, прокладывает проводку. Все трудятся на благо одной цели, и вот это я люблю больше всего в актерской профессии. Что меньше всего? Пожалуй, необходимость быть публичной персоной, хотя в этом есть и плюсы, и минусы. Приятно, конечно, общаться с теми, кто ценит твою работу и спешит тебе об этом доложить, а неприятно – с теми, кто пытается на тебе нажиться или вторгнуться в частную жизнь. При этом я не понимаю, зачем им сдалась частная жизнь скучного примерного семьянина средних лет, коротающего свой досуг за чтением Толстого. Тем более что Сида Вишеса из меня не вышло...»
На прощание жму Колину руку и говорю между делом, что мне понравился «Кингсмен». «Спасибо, мне тоже», — отвечает актер. И впервые за все это время его лицо озаряется улыбкой, а на щеках формируются ямочки. Миссия выполнена.
118.0
